Пёс любил охоту. Ему нравился этот азарт, когда ты понимаешь — в твоим силки кто-то попался. Он никогда не убивал жертву, ожидая пока та сама погибнет. Садился подле волчьей ямы или ловушки и ждал. Ему нравилось видеть, как животное или человек осознает неминуемость скорой гибели, как до последнего трепыхается, пытается вывернуться и спастись. оттого его охота занимала больше времени, чем у других членов банды. А еще потому, что в своих поисках он заходил в лес дальше, чем его подельники. Он знал, что они не пойдут, а значит найдя в волчьей яме человека можно не только насладиться зрелищем и мольбами, но и срезать мяса. Иногда юноше было смешно оттого, что остальные члены шайки и знать не знали, что едят себе подобных.
Не знали, но ели не без удовольствия удивляясь, порой, вкусу мяса. Но сегодня день был не так удачлив. Добычей стало лишь пару зайцев. Пёс пробирался к разбойничьей стоянке человек десять юношей до двадцати лет занимались каждый своим делом. Кто-то чинил сапоги, кто-то пытался спать у костра, Дорт хмуро помешивал закипающую в котелке похлебку. Еще пара парней проверяли оружие.
— Ну чо?  — приветствовал его Дорт. Черные волосы, карие глаза, зубы заборчиком и самомнение ужасных масштабов — таков был их местный повар. Не умевший ни писать, ни считать сын крестьянина помимо умения стряпать еду мог похвастаться не дюжей силой и таким количеством затаенной злобы на мир, что хватило бы на пару разбойничьих шаек.
— Сегодня только пару зайцев. Не очень густо. — юноша снял с пояса свою добычу и кинул подле костра.
— Дерьмо собачье, а не день — Ража, долговязый высокий малец лет девятнадцати, сплюнул в сторону со злостью проводя точилом по лезвию ножа. — Дорога словно подохла, ни пожрать не выпить нормально!
— Вот те похлебка жрать будет — Дорт повернулся к Раже.
— Да че твою воду то жрать? Запах та коренья, мяса толком не будет. — огрызнулся Ража. — Я не олень чтобы твою траву жрать.
— Да что ты? Глянь ка на не оленя! Пошел бы да раздобыл че нить сам.
— Ты кого оленем называл?!
Конфликт нарастал. Пёс сделал несколько шагов назад. Встревать в эти разборки он не собирался. Дорт и Ража еще с прошлой стычки зуб друг на друга точили. То ли девку не поделили, то ли цацку с ее шеи. пёс в подробности не вдавался. ему плевать в равной степени было и на девку и на ее цацки. У него была возможность пустить кровь что девке, что ее мужику, а с него и того довольно было. Юноша знал, что ОН его услышал. А разве есть большая радость на этом свете?
— Я дым в лесу видел. — словно меж делом вставил он. садясь наземь и наблюдая за плясками огня в костре.
— Ража, Дорт, а ну языки засунули в задницу, иначе я вам их подрежу — рыкнул Стёрн — глава бандитов. Заросший, с русыми патлами и удивительно чистыми, для убийцы, голубыми глазами он внушал уважение и страх. не потому что был выши и сильнее других, нет. Он был намного более умелым воином, чем любой из его шайки. К тому же и самым старшим. ему было около двадцати трех, хоть из-за косматой бороды выглядел он старше в разы.
— Чё ты там видел, Пёс? Дым? Горит что или встал кто на постой? — он повернул взгляд свой к юноше смотря внимательно и цепко. Стёрн скорее руку себе отгрызет, чем упустит возможность поживиться. На кой черт ему столько денег никто из банды не знал.
— Да, недалече тут. Не похоже на пожар. Кто-то на постой встал не иначе. Вряд ли много людей. Я близко не подходил, но разговоров слышно не было вокруг. Можно проверить. — ответил Пёс без интереса смотря на похлебку. Он был сыт.
— Да кто ж среди ночи попрется по лесам щарогозить? — Фыркнул Ража.
— Вот ты и попрешься. Ража, Дорт, Пёс подняли свои задницы и пошли проверьте кто там и чё. Если много — в обратку зайцем, если нет — под нож пускайте. и если узнаю, что из цацок заныкали чё, я вас вон. — Стёрн указал на Пса — ему скормлю — а потом заржал. В банде знали, что Пёс не то чтобы перед чужими жизнями расшаркивается. Прикажет Стёрн своему разодрать глотку — раздерет.
— Из-за тебя все, сукин сын. — рыкнул Дорт на ража, тот смолчал, но взгляд был красноречивее любых слов.

***

Что Ража, что Дорт по лесу ходить не умели. Они шли словно медведь через бурелом, заставляя Пса время от времени морщиться. Он задавался постоянно вопросом, на кой ему дали этих двух, когда он и сам мог проверить кто там остановился. но нет. Они шли по темному лесу, наводя столько шума, что боязно было. Словно этого мало было, они к тому же и время от времени переругивались.
Спустя какое-то время троица наконец вышла к источнику дыма — небольшой хижине.
— Во те раз! — хмыкнул Ража — Эт мы удачно пришли. Идемте глянем, кто в этой жопе леса живет. — парень двинулся первым бесцеремонно открывая дверь хижины и быстро осматриваясь.
— О какая цаца! — заявил разбойник быстро осматривая жилище. Только рыжая баба и больше никому. Вещей мало, судя по всему без мужика тут заселилась. — Здрасте, здрастье! Вам компания нужна вижу! — ража не заметил по первости уродства незнакомке и ввалился в избу, следом за ним зашел и Дорт по хозяйски рассматривая дом.
— Смари тут и печь есть. от, зараза, хорошо зашли! — он почесал голову, принюхиваясь и направляясь к бурлящему котелку.
Пёс зашел последним замерев у порога и держась в тени. Нижняя часть его лица была закрыта повязкой, на плечах был темный плащ явно с чужого плеча, видавшая виды рубаха, темные штаны в заплатках и добротные сапоги — его, как и Ража с Дортом трудно было принять за кого-то кроме разбойников. Помимо этого Пёс положил на плечо арбалет, придерживая его рукой. Он в дом входить не спешил.

С женщиной этой было что-то не так. Пёс не знал что, но чуял, чувствовал. Вела себя она иначе, смотрела по другому. Не боялась. Парень огляделся еще раз, быть может упустили чего, быть может не одна, но ничего не выдавало других людей в избе. Меж тем смотрела по хозяйски, словно не разбойники в ее дом пришли, а дети малые, неразумные. Щурился пес на огонь в избе, щурился и понимал сейчас.

Опасна она.

Нет ничего от жертвы. Шли поживиться слабым, а на другого хищника в ночи вышли. Сказать бы Раже и Дорту, за собой поманить опять в ночь, да не послушают. Смысла нет. Двое их, а он один, да и младше к тому же. Не страх бы перед вожаком давно бы перегрызли глотку. Бояться его, хоть и таят это.

Хозяйка же лесная смотрит пристально, пальцем указывает,  к себе манит. но в тени ночной спокойнее, она словно на плечи ложиться покрывалом, дает уйти в лес. Не страшно от уродства ее, но от взгляда немного боязливо. Пёс на пороге мнется, прежде чем в избу шаг сделать, осмотреться. Не зверем он под взглядом этим чувствует, а щенком, мальчишкой. Претит это чувство заставляет голову вскинуть гордо.

— Эй! С тобой горю, а ну слушай меня! Ох стерва! — Ража наконец разглядел лицо женщины и отшатнулся, оскалился — Во страхолюдина! А ну меня слушай, цацки где? — парень хватает женщину за руку не церемонясь. плевать ему, что про ведьму она говорит. Не такие он байки слыхал.

— Не трогай — удивительно властно и громко говорит Пёс, но Ража лишь огрызается
— Заткнись! Не ты тут главный. — хочет ударить женщину, да не успевает. Охает, кровью пахнет в избе.

— Ах, с-с-сука! — рычит Дорт кидаясь с дубиной желая кинуться на Лесную Хозяйку, но арбалетный болт со свистом вонзается в половицы заставляя разбойника отпрыгнуть. Не за нее боится пёс, за Дорта, что с непониманием обернулся к товарищу.

— Не трогай ее! — властно и спокойно повторяет Пёс. — Ведьма. Хуже будет. Глянь лицо — Пёс кивает и Дорт смотрит растерянно. На лице его написано непонимание, страх, желание вступиться за друга.

— Следующий в ногу пущу — предупреждает Пёс. Дорт еще больше тушуется, во взгляде его злость, не знает даже на кого кидаться, то ли на рыжую, то ли на товарища. Пёс ждет пару мгновений прежде чем опустить арбалет.

— Прости, не знали. Отпусти — уйдем дорогу не покажем другим. Его оставить можешь. Твоя добыча. — Пёс кивает на Ражу. Один лучше чем трое мертвых. С ведьмами шутки плохи. знает он, что не легенды это, верит в них так же как в своего Покровителя. перейдешь такой дорогу — костей не соберешь потом, а может что и хуже сделает. Страшной силой женщины эти владеют. Древней как и Он.

— Съехал что ли? Какой оставить нашего. Предатель, с-сука. — наконец придя в себя, Дорт кинулся на Пса с дубиной. Второй болт просвистел заставляя разбойника упасть и выронить оружие. Скуля, Дорт сжимал простеленную ногу. Пёс чувствовал запах крови, смотрел на него с восторгом. Не было в людях ничего прекаснее алых капель сочащихся их раны.

— Пёс, с-сука.... Стёрн тебя порвет, гнииида. — скулит приятель. Пусть скулит, спасибо скажет потом. Да и что Стёрну эти две жизни? Наберет новых приблудных. Сколько таких уж видел Пёс. Уж все лучше, чем ведьму во враги накликать.

— А это моя добыча. — негромко говорит юноша, смотря, как расплывается алое пятно по штанине разбойника.